Владычный полк - Страница 19

Боярин назвал заветные слова пароля.

– Убедил?

– Вроде.

Андрей скинул сапог и достал из-под стельки послание. Было оно примятым и слегка попахивало, но боярин выхватил его из рук Андрея и торопливо развернул.

– Сам читал?

– Как можно?

– Тьфу ты, не по-русски писано, толмач нужен.

– Могу перевести.

– Да ведь ты не знаешь, по-каковски писано? – изумился боярин.

– Мне все едино.

– Тогда чти, – боярин протянул послание.

Письмо было на латинском – этот язык, в основном, знали служители церкви и лекари.

Андрей довольно быстро и без запинок прочитал текст.

Боярин задумался.

– Еще раз и помедленнее, а то как пьяный пономарь на службе.

Андрей еще раз, уже медленнее, перевел.

– Ага, уяснил.

Боярин забрал письмо и бросил его в печь, в огонь.

– Что делать собираешься?

– Родин просил семью из города вывезти.

– Хорошо. Я тебе подводу с ездовым дам, охрана уж на твоей совести. Своих боевых холопов дать не могу, опознает кто – ко мне след будет. Ты же из Владычного полка?

– Был там. Сейчас на подворье Хутынского монастыря.

– Узнаю ключаря Фому, его рука – уж больно ты на офеню похож.

– Под этим прикрытием и пришел.

– Посиди, узвара выпей с баранками.

– Благодарствую.

Боярин вышел. Андрей успел попить из кружки грушевого узвара с нижегородской баранкой, когда боярин вернулся.

– Лошадь и подвода готовы. Ездовой глухонемой, жестами показывать будешь. Но силен как буйвол. Если что – поможет, потом отпустишь.

– Понял.

Боярин проводил его к подводе и показал на возничего.

Андрей уселся в телегу, и боярин сразу ушел. Телега тронулась с места, и Андрей знаками показывал глухонемому, как ехать. По пути забрал в трактире свой короб – для маскировки он еще мог пригодиться.

К дому боярина подъехали уже в сумерках. На стук в ворота долго никто не открывал. Наконец послышался испуганный женский голос:

– Кто?

– От боярина с поручением.

Послышались легкие шаги, калитка распахнулась.

– Где он? Что с ним? Он жив?

– Жив. Просил меня перевезти вас с семьей в известное место, сказал – ты знаешь.

– Господи, да как же? Вещи не собраны! – чувствовалось, что боярыня в панике.

– Боярин сказал – взять деньги и детей, а из вещей только самое необходимое, что на одной телеге помещается. И надо поторапливаться!

– Да, да! Что же это я стою? – Боярыня взбежала на крыльцо. В доме поднялась суматоха.

Андрей и глухонемой возничий терпеливо ждали.

Через час Андрей не выдержал, зашел в дом. В прихожей высилась груда узлов с вещами.

– Боярыня, вас сколько?

– Я, двое деток и служанка.

– А вещей на три телеги набрали! – укоризненно покачал головой Андрей. – Места в телеге просто нет. Берите деньги, украшения, драгоценности – и все.

– Что значит «все»? – В гневе боярыня топнула ногой.

– Не исключено, что сюда уже идут опричники. Боюсь, что все это придется оставить. Жизнь дороже.

Боярыня испугалась – картина ареста мужа была слишком яркой. Она вывела детей, и Андрей посадил их в телегу. Потом вынесла изрядного размера тяжелый узел.

– Можно ехать.

Подвода выехала со двора.

Андрей запер дверь в доме, потом ворота и отдал ключи боярыне.

– Куда едем?

– В Сергиев Посад.

Андрей мысленно охнул. Туда на подводе было три-четыре дня езды. Если кромешники вдруг вспомнят о семье, догонят верхами.

Когда выезжали из города, их остановила стрелецкая застава.

– Не положено ночью никого выпускать, – заявили стрельцы.

– Жена с ребенком недужат, к целителям везу.

– Бабская болезнь?

– Лихоманка приключилась. Опасаюсь, не заразная ли?

– Езжай! – Стрельцы отошли подальше, боясь заразиться.

Ехали до полуночи. Остановились в деревне, еле уговорив крестьянина пустить переночевать – все же детям и женщинам было бы удобнее под крышей. Сам Андрей и возчик спали на сеновале. Воздух здесь был чистый, свежий, пахло сеном.

Утром, не поев, они тронулись в путь. У селянина есть было нечего, кроме толокняной каши-затирухи, но в соседнем селе был постоялый двор с харчевней. Все наелись, повеселели.

Уже после полудня их обогнал небольшой отряд опричников. Андрей насторожился, расстегнул две пуговицы на кафтане, чтобы в случае опасности было сподручнее выхватить пистолеты, но обошлось.

Весь путь Андрей проделал пешком, держась рукой за задок телеги. Подвода и так была полна, на взгорках лошадь с трудом тащила телегу с грузом. Андрей молил Бога, чтобы не пошел дождь: тогда дороги надолго развезет, и они застрянут. Но добрались. Андрей был весь в пыли: кафтан, штаны, сапоги – пыль покрывала его ровным слоем.

Он помог боярыне занести узел с ценностями, попрощался. Потом жестами объяснил глухонемому, что ему следует ехать домой. Рот ездового расплылся в улыбке, и он показал Андрею большой палец.

Теперь следовало подумать, что делать дальше. В общем-то поручение Гермогена он выполнил: письмо доставил, боярыню из Москвы вывез, хотя разговора об этом в Новгороде не было. И Гаврилов ничего не сказал, не написал ответного письма. А коли так – можно возвращаться в Новгород.

Решив так, Андрей повеселел, подхватил свой короб на ремень и пошел по грунтовой дороге.

К Сергиеву Посаду, как к духовной столице Руси, сходились многие дороги. Какой-нибудь попутчик попадется на телеге, подберет. Вот вроде недалеко от Москвы Сергиев Посад, а люди разные. В Москве все больше алчные, за копейку в драку кинутся. В Посад же, на поклонение святым мощам народ богобоязненный, сердобольный ходит.